Опухоль молочной железы у женщин, симптомы, лечение, причины, признаки

Рак молочных желез как вид злокачественной опухоли известен давно. Как и было сказано выше, исторически именно он дал название всем злокачественным опухолям такого рода — с любой локализацией. Включая те, что не имеют, в отличие от опухолей груди, никаких клешнеобразных тяжей.

Сейчас в науке принято разделение опухолей на рак (cancer) и саркому (sarcoma). Разница между ними заключается в том, что рак — это новообразование, растущее из клеток соединительных тканей. А саркома — из клеток мягких тканей, составляющих основную, так сказать, массу любого органа. В каждом органе тела имеются соединительные ткани, которые разделяют прослойкой дольки, оболочки и другие его части. И разумеется, мягкие, образующие само тело органа. Поэтому в любом органе тела может возникнуть и рак, и саркома.

Помимо разделения по типу переродившихся тканей, рак и саркома отличаются еще несколькими особенностями. Саркомы чаще всего имеют больший размер, чем рак. Скажем, саркома мышц нередко достигает размеров, рекордных для раковой опухоли. Рак крайне редко достигает размеров более 3 см, а диаметр саркомы свободно может составлять 5 см и более. В то же время как у рака, так и у саркомы имеются формы диффузные — мелкоклеточные и другие, не образующие четко локализованных очагов.

Как правило, саркома с точки зрения симптомов является опухолью «тихой» — значительно менее заметной, чем рак. Для нее характерно медленное увеличение и метастазирование, в то время как рак развивается быстро и даже очень быстро. Возраст большинства обнаруженных по симптомам сарком исчисляется годами. А возраст опухолей рака может составлять несколько месяцев от начала активного процесса. Кроме более агрессивного прорастания в окружающие ткани, рак отличается от саркомы и более обильным метастазированием.

Впрочем, именно большие размеры и незаметность сарком делают их иногда даже более опасными, чем рак. Ведь на стороне первого — маленький размер очага и скорость метастазирования. Зато на стороне второй — годы скрытого развития, за которые часто успевают полностью сформироваться и дочерние опухоли. Саркомы нередко обнаруживают только по симптомам, которые дает вторичный, не основной очаг. На практике это означает, что саркомы чаще находят на стадии, когда что-либо делать поздно и бесполезно. То есть когда основную опухоль не удалишь (пришлось бы вырезать слишком много тканей), а подавлять еще несколько таких же лучевой терапией смысла не имеет, поскольку совершенно очевидно, что такую популяцию не уничтожат ни яды, ни радиоактивные изотопы.

Нам следует узнать сразу, что опухоли молочных желез фактически ничем не отличаются от опухолей костей, желудка, легких и пр. Прямое тому доказательство — все они успешно метастазируют в другие органы. Метастазы по расположению относительно самой опухоли бывают ближними и дальними.

Первый — почти всегда один, и он всегда образуется в ближайшем к опухоли лимфатическом узле. Исключение составляют лишь особые виды рака — рассеянные, не имеющие четкого очага. Скажем, почти все опухоли костей и ряд мелкоклеточных сарком. А рак самой лимфатической системы приводит к образованию множественных участков перерождения по всей лимфатической системе тела.

Дальние метастазы — это вторичные опухоли, которые начинают расти в совсем других органах тела. К сожалению, сплошь жизненно важных, удаленных от груди с ее первичным очагом. Речь идет о печени, почках, мочевыделительной системе и пр. Хотя именно для рака молочной железы часть дальних метастазов может оказаться как бы ближней. Для него характерно метастазирование в позвоночник, на уровне 7-го позвонка (самый выступающий на шее, если наклонить ее вперед). Кроме того, достаточно редкие случаи рака сердечной мышцы или перикарда, легочной диафрагмы тоже могут быть связаны с опухолями молочной железы.

Нам здесь важно запомнить, что сам по себе метастаз (как ближний, так и дальний) — это ведь, по сути, несколько жизнеспособных клеток опухоли, оторвавшихся от ее тела. Затем их заносит с током крови или лимфы в ближайшую точку, в которой этот ток замедляется по каким-то причинам. В этом месте клетки оседают и начинают новое размножение.

Именно потому, что метастазирование более всего напоминает распространение вирусной инфекции, вторичные очаги всегда обнаруживаются в органах, из которых их либо вообще невозможно удалить, либо возможно в единичных случаях. Ведь как раз печень и почки становятся первыми «жертвами» опухоли оттого, что кровоток в них сильно замедлен. В данном случае из-за особой структуры сосудов, созданной для того, чтобы они могли отфильтровать кровь от определенных веществ. Например, погибших телец, как печень, или мочевины, как почки.

Но, согласимся, в этом есть и еще один очевидный момент. Ни одна клетка здоровой, неизмененной ткани тела не выживет, если ее занесет с кровотоком в ткани другого типа, верно? Из данного правила известны исключения, но они очень редки и строго ограниченны по условиям возникновения. Допустим, в легких и ряде других органов иногда могут выживать ткани селезенки.

А вот метастазам эти законы безразличны. Переродившиеся клетки одного вида легко приживаются и начинают размножение в ткани, образованной клетками совсем другими. Потому бывшие клетки опухоли груди так быстро и просто становятся клетками костного мозга, печени, диафрагмы.

И когда мы говорим, что рак легких, молочной железы, предстательной железы и любого другого органа — это одно и то же, мы выражаемся не фигурально. Мы имеем в виду сходство буквальное: то, что клетки любых злокачественных опухолей под микроскопом выглядят одинаково или без малого одинаково. Хотя вырезают их из тканей, которые на вид никак не перепутаешь.

Вот из-за этого феномена сама онкология не воспринимает слишком всерьез собственные рекомендации избегать тех или иных канцерогенных факторов. Ведь если рак везде одинаков, сложно всерьез предполагать, что один из его видов вызывается одним фактором, а другой — другим. Теории, принятые во внутренних кругах этой науки, значительно сложнее. В том числе во всем, что касается происхождения рака, где бы он ни располагался у того или иного больного.

Причины опухолей молочных желез

В принципе, по отношению ко всем опухолям половых органов у мужчин и женщин гормональный фон до сих пор считается одним из основных факторов риска. Просто потому, что объяснить иным путем зависимость их роста от гормонов невозможно. Но в целом онкология пока не имеет четкого, научно обоснованного и доказанного фактами представления о том, что такое рак и откуда он появляется.

В окружающем мире или внутри организма человека существуют некоторые факторы, в присутствии которых злокачественные опухоли появляются чаще, чем без них. Такие факторы называются канцерогенными. В общем их список нам знаком. Это курение, ионизирующее излучение, выхлопные газы, ультрафиолетовое излучение — и т. д., и т. п. Касательно рака груди, помимо колебаний и устойчивых нарушений фона он, как считается, может быть вызван любым из факторов, входящих в общий перечень. Включая также непродолжительную лактацию, отказ от лактации, проблемы с синтезом грудного молока, эпизоды доброкачественных новообразований в прошлом, бесплодие и пр.

Ну, как видим, к этому основному списку обычно добавляется список, так сказать, побочный. Его особенность в том, что он содержит куда больше пунктов. Причем половина из них при разговоре о раке относится к факторам риска, а при разговоре о поддержании здоровья — к факторам безусловной пользы. Например, разве можно представить себе здорового человека, который вообще не принимает солнечных ванн? Или возьмем тот же канцерогенный гормональный фон: сколько бы раз он ни был канцерогенным, а без его нормы здоровья нам не видать как своих ушей.

Так что если мы раздобудем где-то полный список канцерогенных факторов и прочтем его, мы быстро убедимся, что в него входит почти все, что окружает нас сегодня. И даже часть того, что существовало всегда, не изменившись с давних пор ни в малейшей степени. И вот тогда нас посетит вполне обоснованное подозрение, что онкология составила этот список путем случайного подбора. Или при наблюдении ряда случайных совпадений, которые она по ошибке приняла за закономерность.

Скажем прямо, это подозрение не лишено оснований — явно не лишено. Но помимо теории канцерогенных факторов данная область знания выработала еще несколько версий, с чего бы вдруг перерождаться здоровым изначально клеткам. Всего к настоящему моменту таких теорий больше десятка, но несостоятельность части из них уже очевидна. Например, как в случае с теорией травм — одной из первых, кстати, с точки зрения хронологии.

Долгое время лекари всего мира не сомневались: опухоль возникает в тканях, поврежденных когда-то ударом, ожогом и пр. Сейчас уже совершенно ясно, что рак встречается и в органах, которые внешней травме подвергнуть почти невозможно. Например, в желчном пузыре, поджелудочной железе, тканях носоглотки и головного мозга. Так что сейчас данная теория требует либо расширить понятие травмы до инфекций, действия токсинов, аутоиммунных процессов и пр., либо оставить травму в числе просто канцерогенных факторов. Допустим, для разговора о саркомах мышц.

Основными версиями канцерогенеза нынче считаются иммунная и наследственная. Первая утверждает, что рак наследуется — в том смысле, что склонность клеток организма к мутации может быть заложена в определенных участках генетического кода. То есть получена ребенком от родителей. Действительно, обычно в семьях, где имелись случаи рака только по одной линии (отца или матери), эпизоды опухолей повторяются через одно поколение — в точном соответствии с законами наследования признаков. А в семьях, где опухоли встречались по обеим линиям ближайших родственников, заболеваемость раком среди детей составляет 100% за редчайшими исключениями.

Наследственную теорию можно было бы считать доказанной, если бы не один момент: она фактически утверждает, что все опухоли программируются — закладываются в определенных участках генома. Но законы наследования как нормальных, так и мутантных признаков действуют очень четко — речь идет и впрямь о законе. Потому если бы рак только наследовался, опухоли у потомков неизбежно, обязательно возникали бы именно там, где и у родителей или бабушек/дедушек.

А между тем в реальности опухоли одной и той же локализации, одного и того же типа в пределах одной явно «канцерогенной» семьи встречаются не более чем в 30% случаев. В остальном же они возникают, но разные. Данный факт заставляет противников этой теории едко намекать, что рак вообще довольно распространен. И что эти все зависимости могут оказаться чисто внешними. То есть, что само по себе высокое число больных раком в пределах каждой отдельной семьи может быть результатом действия не законов генетики, поскольку они тут как раз не проявлены достаточно четко. Версия противников этой теории в том, что эти наблюдения указывают лишь на общую тенденцию к учащению случаев рака по всему миру.

Вторая теория утверждает, что злокачественные клетки в целом — явление для нашего организма нормальное и вовсе не новое. Каждую минуту в нашем теле умирают и появляются миллиарды клеток. И это никак не зависит от того, чем мы сейчас занимаемся, где работаем, какие дефициты испытываем, от чего лечимся... Совершенно очевидно, что в момент зарождения сотен клеток сразу на них могут действовать факторы самые негативные и канцерогенные. Естественно, в такие минуты в нашем теле нормальные клетки появиться не могут — могут только «бракованные».

Уже известно, что в теле каждого человека с рождения имеется и действует механизм проверки тканей на дефектные клетки и их своевременного уничтожения. Этот механизм обеспечивает работа тимуса — вилочковой железы. Вилочковая железа находится за грудинной костью — на груди, между двумя рядами ребер. Она производит особые иммунные тельца, которые распространяются по телу с током не крови, а лимфы. Эти тельца называются лимфоцитами.

Лимфоциты инспектируют все клетки тела, и их анализ весьма точен. Дело в том, что у лимфоцитов имеется «право доступа» внутрь клеток — способность проникать сквозь их мембраны. Тот факт, что старые и дефектные клетки уничтожаются именно лимфоцитами, доказан со всей очевидностью. А вот то, что их количество в лимфе, правильность их работы могут влиять на рост злокачественной опухоли, доказанным считать не следует.

С одной стороны, наука давно научилась выделять из образца крови больного жизнеспособные лимфоциты, размножать их в искусственных условиях и вводить обратно, инъекционным путем. Такие процедуры часто дают потрясающий эффект — устойчивую ремиссию опухолей даже .поздних стадий на срок до нескольких лет. С другой стороны, они дают эффект всегда разный — вплоть до самого незначительного. К тому же целый ряд случаев рака зафиксирован у людей с полной нормой работы иммунитета и содержания активных лимфоцитов в лимфе. Потому противники этого взгляда, указывая на такие случаи, задают резонный вопрос: а откуда появляется рак у тех, чей иммунитет здоров по результатам всех известных тестов?

Симптомы и признаки опухолей молочных желез

Да, выходит, по поводу происхождения нашей опухоли мы можем думать буквально что угодно — на наш личный вкус... Утешает одно: нам явно не следует винить в ее появлении собственные ошибки молодости — аборт, неудачную беременность, раннее начало половой жизни и пр. Но вести о симптомах рака груди тут же огорчат нас вновь: особых признаков у злокачественных опухолей груди мало, и все они довольно ненадежны. Нас могут полгода лечить от фиброаденомы, а потом мы узнаем, что у нас рак.

Злокачественное новообразование — это, в сущности. такая же ткань, как и любая другая. Просто она, в отличие от остальных тканей тела, растет постоянно и очень быстро. Ее рост не объясняется и не регулируется естественными потребностями тела — вот и вся разница. Плюс, этот рост, как и всякий другой, требует от делящихся клеток потребления ресурсов — питательных веществ. А поскольку речь идет о росте слишком уж активном, аппетит, которым страдают все злокачественные опухоли, маленьким не назовешь. Если можно так сказать, рак страдает непомерным аппетитом — своего рода булимией.

Склонность опухоли поглощать все ресурсы, необходимые для поддержания жизнедеятельности других клеток (а также вытеснять окружающие ее тело здоровые ткани), и образует весь вред, всю летальность рака как патологии. Не будь этих двух качеств, мы бы могли спокойно мириться с этими новообразованиями, как миримся иногда с похожими, но доброкачественными.

Симптомы рака полностью совпадают с симптомами постепенного отказа органа, в котором имеется первичная или вторичная опухоль. Нередко первые патологические признаки дает даже не начальная, а дочерняя опухоль — это вполне возможно, если орган с дочерней опухолью «сдаст» раньше. Но поначалу их можно принять (и их часто принимают) за любое другое заболевание, кроме рака.

Наша главная проблема здесь в том, что у молочных желез, в общем, не так много обязанностей — во всяком случае, за пределами периодов беременности и лактации. А потому и нарастающие отклонения в их работе заметить сложно — обычно они не работают, а просто имеются. Но у нас есть и преимущество: тканей в молочных железах не так уж много, и залегают они не так уж глубоко. Грудь у нас вся на виду и она хорошо доступна для прощупывания. Это означает, что вероятность обнаружить посторонние разрастания в ней все же проще, чем, скажем, в прямой кишке или печени.

Как уже было сказано, сами по себе злокачественные опухоли невелики. Нащупать их тяжело, хотя иногда возможно.

Не будем полагаться на одну чувствительность пальцев и запомним некоторые особенности, характерные для рака именно груди:

1. Рак груди обычно имеет вид небольшой, но очень плотной опухоли, которая всегда намертво спаяна с кожей или окружающими тканями. То есть, если фиброаденому можно сместить пальцами под кожей, то рак часто не получается сместить ни на миллиметр даже вместе с нею.
2. Саркомы для молочных желез нехарактерны, поскольку в них мало мягких тканей — разве что сами альвеолы. Нам следует запомнить, что саркома наверняка нас не побеспокоит ни изменениями на коже, ни болями в груди. Но она непременно вызовет увеличение и уплотнение той железы, в которой появится — потому что она сама плотна и достаточно велика, чтобы разом прибавить нам один-полтора размера.
3. В отличие от фиброаденомы, в положении лежа злокачественная опухоль перестает прощупываться на том месте, где мы нашли ее в положении стоя.
4. У большинства опухолей половых органов есть свойство стимулировать выработку половых гормонов в железах, где они располагаются. Это значит, что задетая процессом грудь будет дольше и сильнее болеть перед критическими днями, сильнее увеличиваться в размере. Ее сосок может чаще нагрубать, из него возможны более частые и обильные выделения — впрочем, внешне довольно невинные, похожие на молозиво или являющиеся им.
5. Рак груди образует различимые визуально тяжи — обычно их видно только в положении стоя. Однако саркома может их не создавать — особенно если она залегает глубоко.
6. Абсолютно все злокачественные опухоли дают метастаз в ближайший лимфоузел. Просто саркома дает его значительно позже рака. Как мы и предупреждали выше, появление мягких и безболезненных припухлостей неясного происхождения под кожей, на любом участке тела является очень серьезной причиной для обращения к онкологу. Тем более, если их несколько и все сосредоточены в пределах одного участка тела. Скажем, шеи, поверхности бедра, одной половины туловища и пр. В случае с опухолями груди припухлость обычно появляется в подмышечной впадине. Но она может возникнуть и под ключицами или в другом месте неподалеку. Опухший лимфатический узел, в зависимости от его начальной величины, похож на шарик размером, который колеблется от фасолины до ореха в скорлупе.

Лечение опухолей молочных желез

Суть основной проблемы, возникающей при обсуждении темы лечения рака, сейчас известна решительно каждому. Увы, методы современной онкологии по всему миру отличаются катастрофически низкой результативностью. Подчеркнем: это относится к медицине и других стран — не только к нашей. Когда кто-либо предъявляет нам какие-либо цифры высокой выживаемости после той или иной дорогостоящей процедуры, нам следует знать: эти цифры сами по себе честны и точны. Однако все они без исключения учитывают только результат ближайших пяти лет после проведенного лечения. Иными словами, это обещание «хорошей выживаемости» действительно на ближайшие пять лет. А долгосрочные прогнозы по раку двух последних стадий весьма неутешительны и одинаковы по всему земному шару.

Официальная онкология в случае с опухолью молочной железы предложит нам ее удалить. Нам будет полезно знать, что основную опухоль и ближний метастаз в данном случае удается удалить всегда и полностью. Так что главный вопрос здесь — картина дальних метастазов, обычно неоперабельных у любой опухоли. Традиционно активность в этих очагах «глушат» химио- и радиотерапией. Нам предложат только облучение в случае метастазов в одном позвоночнике («химия» здесь неэффективна), и оба варианта в комплексе, если имеются очаги в мягких тканях любых других органов.

Рак как заболевание известен столь давно, что у альтернативной медицины за это время появились свои рецепты — и их список, кстати, довольно велик. Самой древней является история так называемой растительной химиотерапии — практики длительного приема отваров и настоек сильно токсичных растений. Но как альтернатива им имеется и множество полунаучных, авторских концепций. Последние — это явление, особенно характерное для прошлого и нашего века. То есть времени, когда часть научных знаний стала доступна людям, не занимающимся сугубо научной работой, но способным к анализу и, главное, критике...

О достижениях научной медицины судить легко, ведь она ведет статистику. К сожалению, за исключением редких случаев успеха, когда она сама не может объяснить, за счет чего он был достигнут, ей похвастаться нечем. Впрочем, в этих самых исключительных ситуациях она особенно любит, когда успех достигнут с личностью известной — как, например, произошло с Дарьей Донцовой. Напомним, известная автор детективов обратилась к услугам официальной медицины и ее стандартным средствам с опухолью молочной железы IV стадии, с классической и полной картиной метастазирования. Сейчас всей России известно, что она прошла все типичные этапы — хирургическое вмешательство, радио- и химиотерапию по поводу метастазов. Достигнутая в результате лечения ремиссия длится до сих пор — то есть уже много лет подряд. Писательница наблюдается у онколога, но признаков возрождения активности в оставшихся очагах на данный момент не зафиксировано.

А вот достижения каких бы то ни было альтернативных практик проверить невозможно. Ведь мы не можем просмотреть результаты наблюдения за опухолями их пациентов от момента начала лечения. Часто у больных, повествующих о своем «чудесном» исцелении от опухолей поздних стадий, имеются документы и рентгеновские снимки, подтверждающие диагноз. То есть те самые документы, которые больной просмотрел и на основании которых принял решение лечиться самостоятельно.

Но куда чаще случается, что «исцелившийся» не может предъявить никаких доказательств наличия у себя опухоли потому, что он никогда не проходил медицинского исследования по данному поводу. Последнее случается вследствие чрезмерно развитой фантазии пациента (когда он принял за рак первую припухлость, которая у него появилась — скажем, фиброму, аденому и др.). Или речь идет о человеке совершенно здоровом, наемном работнике, который получает заработную плату за услуги популяризации методики данного конкретного целителя.

Мы не станем давать советы выбрать однозначно тот или иной путь. При разговоре о раке с его стопроцентной смертностью в основном и необъяснимыми никакой теорией случаями ремиссии в виде редких исключений... Нет уж, однозначных рекомендаций здесь нам никто давать не в праве — ни онколог, ни целитель, ни статист. Каждому разумнее полагаться на собственный инстинкт и здравый смысл. Ведь сколько-нибудь стабильной результативности в онкологии не дает ни один метод, зато выборочной результативностью может похвастаться чуть ли не каждый из них. Мы посоветуем лишь то, что поможет лично нам выбрать путь оптимальный — наиболее правильный в нашем случае.

Итак:

1. Опухоль без метастазов или с одним метастазом при раке любой локализации удалить будет проще, безопаснее и надежнее всего. С новообразованием I и II стадии нам разумнее всего остаться в больнице — не стоит рисковать жизнью только из страха перед вмешательством или его косметическими последствиями. В случае если все очаги операбельны, скальпель хирурга — это самое быстрое и надежное средство полного излечения от опухоли. А косметическую часть вопроса легко решить потом. Коль мы будем живы и здоровы, у нас будет уйма возможностей обратиться к пластической хирургии. Зато факт нашей смерти исключит все эти возможности сразу — мы можем не сомневаться.
2. Если мы обращаемся к какой-то конкретной методике лечения только потому, что услышали положительный отзыв о ней со стороны больного со случаем, похожим на наш, этот отзыв следует проверить очень тщательно. Обманы и элементарные недоразумения здесь — явление распространенное. У «исцелившегося» на руках должны иметься снимки как основной опухоли, так и метастатических очагов. И он должен предъявить нам стандартный листок с диагнозом — пусть даже пожелтевший от времени, но с полным указанием типа опухоли, ее расположения, стадии, списком обнаруженных дочерних очагов. Если всего этого нет, откуда этот пациент (неспециалист в онкологии) узнал, что у него рак?.. Если ему неоткуда узнать это наверняка, значит его исцеление — результат вовсе не чуда, а недоразумения, стечения обстоятельств, обмана и пр.
3. Следует помнить, что молочные железы в основном своем состоянии хорошо накапливают вещества из организма. Главные очаги накопления веществ — их жировая ткань. Это свойство лишь усиливается в период лактации, набухания перед критическими днями. Потому если мы принимаем растительные или любые другие яды, нам следует помнить: уже через неделю от начала курса их концентрация в молочных железах будет выше, чем в других тканях. Более того: она сохранится повышенной в течение всего курса и будет выводиться из тканей груди дольше, чем из остальных. Однако есть и другой момент: накопление — процесс постепенный. То есть в первые дни курса скорость насыщения тканей молочной железы антибиотиками «химии» или ядами растений будет заметно отставать от любого другого органа. А значит, и эффект от принятых мер наступит несколько позже — ожидать его в течение первых дней или недель не стоит.
4. Опухоли молочных желез очень часто располагаются близко к поверхности кожи. Или образуют выходы на поверхность впоследствии, при появлении очагов злокачественного распада. Сами незаживающие эрозии при раке — явление закономерное. Они образуются в момент, когда клетки, давшие начало росту опухоли, начинают отмирать — из-за дефицита питательных веществ и старости. Отмирает лишь центр — края новообразования продолжают разрастаться с прежней скоростью. Но факт тот, что такие язвы на поверхности кожи — это всегда прямой доступ к тканям опухоли. Пытаться остановить их увеличение и некроз с помощью антибиотиков бесполезно. А вот развести 1 каплей воды 1 каплю отвара барвинка малого, аконита, цвета сирени, ландыша или черемухи, а также коры дуба или чистотела — мысль более удачная. Этот раствор, разумеется, следует капнуть прямо в центр эрозии.

Что до чистотела, то можно смазать края раны и закапать ее центр вообще его свежим соком. Будет больно, но с учетом нашего общего состояния и перспектив это можно и перетерпеть.

Только соблюдем некоторые обязательные меры:

• использовать местно нужно не то растение, которое мы принимаем перорально. Разумнее выбрать какое-нибудь другое, лучше — из указанных выше. Дело в том, что часть растений для химиотерапии отличается токсическим действием на центральную нервную систему больше, чем на любые другие ткани. Таковы болиголов и аир. А часть хорошо уничтожает именно клетки тканей тела, включая кожные покровы, мышцы и жир. Таковы кора дуба, ландыш, сирень, чистотел. Что до барвинка малого, то речь идет как-никак о единственном растении, которое используется в качестве химиотерапевтического препарата в медицине как официальной, так и нетрадиционной. Причем научная онкология применяет его именно для лечения опухолей молочных и других половых желез. Согласимся, это заслуживает определенного внимания с нашей стороны;
• не следует повторять местные обрабатывания токсичными препаратами чаще двух раз в день и превышать минимально необходимую дозировку;
• не следует пытаться делать такие же аппликации на кожу над местами расположения метастазов. Сами эти очаги залегают глубоко — с поверхности кожи яд до них точно не доберется. А вот общее отравление можно получить запросто — особенно если эти аппликации сочетаются с другим, основным курсом;
• ни в коем случае не следует применять компрессы из токсичных препаратов — тем более теплые. Это слишком большая порция, чреватая некрозом и ожогом кожи в месте наложения, симптомами интоксикации, летальным исходом;
• как бы мы ни лечились, никогда не следует забывать об общеукрепляющей и особенно иммунной терапии. Конечно, в первую очередь нужно начать прием витаминов, минералов и микроэлементов. Питание должно быть полноценным настолько, насколько это возможно. Однако мы бы рекомендовали еще некоторые иммуномодуляторы — в частности, экстракт акульего хряща и вообще любой источник аргинина.

Аргинин — это обычная аминокислота, которая имеется во всех животных белках. Она вызывает ускоренный рост и активизацию долек тимуса — вилочковой железы.

Напомним, это железа, которую иммунная теория происхождения рака винит в несвоевременном уничтожении злокачественных клеток. И это та же железа, которая вырабатывает лимфоциты — тельца, входящие в препарат для достижения ремиссии некоторых неоперабельных опухолей. Помимо акульего хряща аргинин можно найти не только в мясе, но и других сравнительно недорогих, доступных продуктах. К примеру, в комплексах аминокислот, продающихся в любом отделе спортивного питания.