Бэби блюз и депрессия послеродового периода

На полюсе, противоположном счастью, радости и приятным ожиданиям, находится темный демон депрессии. Часто можно услышать и такое более мягкое определение этого явления, как «бэби блюз», при котором молодая мать просто не испытывает ни малейшего желания соответствовать всем тем ожиданиям, которые из благих побуждений возлагают на нее родственники и знакомые. Если она вынуждена терпеть бесконечные процессии посетительниц, наперебой раздающих полезные советы, особенно тех из них, которые считают себя обязанными нанести визит лишь во имя соблюдения хорошего тона, нагрузка может оказаться невыносимой. Никогда более она не бывает так восприимчива по отношению к неправде и полуправде, равно как и к собственным потребностям и потребностям ребенка; если же на нее давят еще и проблемы в партнерских или социальных отношениях, вероятность «отказа всех систем» возрастает многократно.
С точки зрения психиатрии, в ряде случаев действительно можно говорить о самой настоящей депрессии. Кажется, новая жизнь магическим образом притягивается к древней смерти. В давние времена за рождение и смерть «отвечали» одни и те же божества, к примеру, древнегреческая Геката или Кали, почитаемая в Индии и по сей день. Они щедро дарили жизнь и по своему усмотрению забирали ее обратно. Сегодня, в том числе и в наших широтах, они получают обратно гораздо меньше младенцев, чем в прежние века, и в то же время не проявляют былой щедрости в сфере дарования новой жизни.
Депрессия1 в значительной степени представляет собой неразрешенный конфликт со смертью, что становится особенно отчетливым на фоне непрерывного мелькания мыслей о самоубийстве. Будучи людьми мы не имеем выбора в отношении того, встречаться нам со смертью или нет; выбор может касаться разве что того, в какой форме произойдет эта встреча. Архаические общества и высокоразвитые культуры чаще всего выбирали для этого религиозно-духовный путь: например, тибетцы прорабатывали тематику смерти при помощи Книги Мертвых и не знали такого явления, как депрессия. Мы же в общей массе стремимся запихнуть мысль о собственной смертности куда-нибудь подальше и вынуждаем жизнь насильственным образом обращать на нее наше внимание, в том числе и через призму депрессии.
Очевидно, что рождение — это переход из одной формы жизни ь другую, который, так или иначе, побуждает нас заниматься проработкой соответствующей тематики. Подсознательно многие женщины понимают, что, даруя ребенку жизнь, они одновременно делают его смертным. Понимание этого и все возрастающее беспокойство за жизнь ребенка могут найти свое отражение в форме глубокой печали и тоски. На символическом уровне все депрессии переходного периода проходят под управлением Гермеса-Меркурия, вестника богов, которому подчиняются механизмы выделения нейромедиаторов и гормонов.
Большинство будущих матерей добровольно открываются навстречу этой теме, погружаясь в размышления о том, что станется с их ребенком, если с ними самими что-нибудь случится. Каждый жизненный переход опасен и непременно предполагает отмирание того, что устарело и изжило себя. Подобно тому как в пубертатный период уходит в прошлое детство, не позднее чем во время первых родов девушка должна умереть, дабы могла жить женщина и мать. Чем более осознанно происходит этот переход, тем меньше вероятность того, что нашей героине придется разучивать этот материал по учебнику депрессии.
Применительно к депрессии послеродового периода и психозу периода кормления целесообразным было бы создать в сознании женщины пространства для беспокоящих тем, чтобы можно было свободно прорабатывать их. Примирение с ролью матери и вытекающей из нее ответственностью не менее важно, чем открытость и осознанность по отношению к разнообразным вопросам, связанным с проработкой переходных периодов и соприкосновением с другими реальностями.